Российский рынок листового проката и сварных труб:

29 декабря — 12 января

Российский рынок листового проката и сварных труб начал 2022 г. в несколько разбалансированном состоянии. Его отдельные сегменты находятся под влиянием различных факторов, зачастую, противоположной направленности. В частности, металлургические компании и дистрибьюторы после Нового года приподняли котировки на лист, в то время как горячекатаные рулоны имеют тенденцию к удешевлению, а стоимость сварных труб снова немного понизилась.

Как обычно, значительное влияние на российский рынок оказывает экспорт. Но и здесь нет определенности. В настоящее время отечественные компании не проявляют особой активности за рубежом, так как не желают или не могут конкурировать с подешевевшим индийским прокатом. Однако прогнозы на ближайшее будущее у металлургов вполне благоприятные. Они рассчитывают на улучшение внешней конъюнктуры в феврале и соответственно на рост в России.

Тем не менее, в данный момент на российском рынке наблюдается некоторый избыток рулонов при наличии определенного дефицита листа, причиной которого выступают ремонты на металлургических комбинатов. Поэтому металлотрейдеры постепенно сдвигают вверх котировки на лист, а трубники, наоборот, надеются на уступки от производителей рулонного проката. Продолжают идти вверх котировки на толстый лист, который в последние месяцы демонстрирует редкое в наши времена постоянство.

Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»

Мировое производство нержавеющей стали продолжит рост

По прогнозу британской консалтинговой компании MEPS, мировое производство нержавеющей стали в 2021 г. установит новый рекорд, достигнув 56,8 млн. т, что будет на 11,6% больше, чем в 2020 г.

Согласно расчетам MEPS, Китай увеличит выплавку по итогам текущего года несмотря на падение производства во втором полугодии, вызванное дефицитом электроэнергии. По данным китайской консалтинговой компании Mysteel, за первые десять месяцев 2021 г. в стране было произведено 27,27 млн. т нержавеющей стали, а во всем 2020 г. - 30,14 млн. т.

Самого большого прироста достигнет Индонезия. Аналитики MEPS прогнозируют, что в 2021 г. там будет выплавлено более 4,5 млн. т нержавеющей стали против около 2,5 млн. т в 2020 г. Индонезия станет вторым по величине производителем данной продукции в мире, опередив Индию.

Страны Восточной Азии в значительной мере восстановят свои мощности после падения в 2020 г. MEPS прогнозирует рост на 11% на Тайване, на 20% в Японии и на 12% в Южной Корее. Европейские страны выплавят 7,06 млн. т, на 11,2% больше, чем в 2020 г., что позволит им превысить уровень 2019 г. Американские металлурги прибавят более 16%, до около 2,5 млн. т, но вернуться к докризисным показателям они не смогут даже в 2022 г.

На 2022 г. MEPS прогнозирует дальнейший рост мирового производства нержавеющей стали на 2,5%, до 58,2 млн. т. При этом Индонезия снова даст наибольшую прибавку, но в других регионах она будет незначительной.

Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»

Российский и мировой рынок стали: 28 ноября — 5 декабря 2021 г.

Чем дальше, тем больше усиливается впечатление приближающегося мирового кризиса. Политического, экономического, энергетического, может, даже эпидемиологического и военного. Всякого.

Нет, текущая ситуация в данный момент не выглядит особенно напряженной. Появление нового штамма коронавируса не стали раскручивать, хотя обстановка в этой сфере лучше не стала. Цены на нефть «брент» упали ниже отметки $70 за баррель, что в предыдущий раз наблюдалось в августе, но пытаются отскакивать. Вообще, за нефтяными графиками очень интересно наблюдать. Который день подряд торги на мировых биржах стартуют с бодрого роста, а потом просыпается мафия... то есть, открываются американские биржи, и котировки валятся обратно вниз. Зато улучшились настроения в Китае, а биржевые котировки на стальную продукцию продолжают там подниматься.

Тем не менее, все прежние проблемы никуда не делись. Да, нефть подешевела, но спотовые цены на природный газ в Западной Европе и Восточной Азии по-прежнему превышают $1000 за 1 тыс. куб. м. Снова полезли вверх тарифы на контейнерные перевозки. Автомобилестроение, похоже, прошло через крайнюю точку спада, но нормализация обстановки с поставками полупроводников для бортовой электроники сдвигается все дальше на 2022 г. Про международную политику я даже не говорю.

На мировом рынке стали все больше заметна новая напасть — падение спроса по всем направлениям. Российские металлургические компании сократили экспортные продажи, так как сложно становится найти покупателей, а за тех, что есть, надо бороться с конкурентами. Китайские компании благодаря повышению на внутреннем рынке перестали сбрасывать цены на экспорте, а вот индийцы понизили котировки на горячекатаный прокат из стали SAE1006, используемой, в частности, для производства оцинковки, до около $800 за т FOB.

Стоимость российской продукции пока превышает $800 за т, но продавать ее непросто. Вьетнамский рынок для отечественных металлургов пока труднодоступен. В Турции продолжается валютный кризис. В Евросоюзе с 1 января начнется отсчет новой квартальной квоты, но она, очевидно, будет заполнена в считанные недели. Не лучше и ситуация с заготовкой. Ее предложение на мировом рынке превышает спрос, а конкуренты из Ирана и Индии готовы продавать ее дешево.

Не исключено, что российские металлурги окажутся в начале 2022 г. в ситуации, обратной той, что была весной 2020 г. Тогда просел внутренний спрос, но производителей выручил экспорт. Сейчас может, наоборот, сократиться экспорт... и что тогда?!

В выступлении президента на инвестиционном форуме «Россия зовет!» на прошлой неделе как раз прозвучала исчерпывающая оценка нынешней экономической обстановки. Ее отличительной чертой стало высокое инфляционное давление, идущее от западных стран, которые в период пандемии вбрасывали в экономику триллионы «нарисованных» денег.

Проблема здесь заключалась в том, что это были не просто «фантики», а основные мировые резервные валюты, которые несмотря ни на что считались и продолжают считаться настоящими деньгами, за которые можно купить реальные вещи. Сколько бы триллионов долларов ни было напечатано за последние полтора года, за доллар по-прежнему дают не в морду, а семьдесят четыре полновесных российских рубля. Да, Россия, Китай и некоторые другие страны потихоньку проводят дедолларизацию взаимной торговли, но мировые цены на всё продолжают считать в «баксах».

Глобальный инфляционный процесс стартовал еще в конце прошлого года с ресурсов, включая металлопродукцию. В конце весны — начале лета 2021 г. он поднял до рекордных значений с 80-х гг. ХХ века цены производителей, выражаемые в индексах PPI. В последние месяцы подорожание все сильнее захватывает потребительский рынок.

Как заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина на форуме Reuters Next, Банк России крайне обеспокоен уровнем инфляции и инфляционных ожиданий. И, естественно, намерен с ними бороться. О необходимости противостоять последствиям инфляции говорил в своем выступлении на инвестиционном форуме президент.

На первый взгляд, это представляется попыткой с негодными средствами. События 2021 г. показали, что российские власти не могут эффективно бороться с импортируемой инфляцией. Так, цены на стальную продукцию в течение всего первого полугодия росли вместе с мировыми, а затем и опережая мировые, и ничего с этим нельзя было поделать. Экспортные пошлины на прокат и полуфабрикаты были введены только с августа, когда подъем за рубежом уже прошел пик.

Чтобы удержать внутренние цены от роста в условиях взлета мировых, необходимо восстанавливать всеобъемлющий контроль как над экспортом, так и над процессами ценообразования. А заодно, и над валютным рынком, чтобы рубль укреплялся относительно дешевеющих мировых валют, а не заражался от них инфляционной болезнью. Однако это означало полностью перечеркнуть сложившуюся в России рыночную модель, вернувшись к плановой экономике. Для этого не было и нет ни возможностей, ни желания.

В то же время, ситуация выглядит совсем иначе, если знать или хотя бы предполагать, что нас ждет впереди. Щедро разбрасываясь деньгами, западники загнали себя в вилку. С одной стороны, они могут тоже попытаться задавить инфляцию — поднять процентные ставки, сократить бюджетные расходы, перестать выкупать с фондового рынка всякий мусор типа нынешних американских «трежерей». Оборотной стороной этой стратегии будут дефляция и сильнейший экономический спад, но доллар, черт побери, останется долларом — всеобщим мерилом стоимости.

С другой стороны, уже разгорающийся мировой экономический кризис, причиной которого становится падение спроса, можно снова залить деньгами. Напечатать еще пару-тройку-десяток триллионов, бросить их на строительство тысяч ветроустановок, миллионов гектаров солнечных панелей, водородных электролизеров и водородопроводов, просубсидировать покупку сотен тысяч электромобилей и электрообогревателей, раздать, наконец, пенсионерам!.. Экономика снова пойдет в галоп, как загнанный конь, которому прямо в рот влили свежего стимулятора. Вот только резкого роста инфляции в этом сценарии не избежать.

Так вот, политика Центробанка по борьбе с инфляцией в России и только в России, игнорируя внешние факторы, имеет смысл только в том случае, если... нового импорта инфляции не будет. Если в США примут решение спасать в первую очередь доллар и положиться на то, что национальную экономику можно будет вытянуть, например, с помощью очередного перераспределения ресурсов. Тогда выдерживать инфляционное давление придется только на некоторых направлениях — например, энергоносители, продовольствие или удобрения. Кстати, интересно, новость о приостановке экспорта удобрений, якобы, из-за отсутствия лицензий — это просто раздолбайство, тонкий намек или... новая политика?!..

Есть мнение, что в конце 80-х гг. именно Америка находилась на грани сильнейшего кризиса, и только крах Советского Союза и всего социалистического блока позволил ей сорвать банк, покрыть все затраты и продлить свое процветание на четверть века. Сейчас же сблизившиеся Россия и Китай мягко намекают Вашингтону, что в этот раз их трогать не рекомендуется.

После этого небольшого отступления можно снова вернуться к речи президента на инвестиционном форуме. Он предложил обратить внимание на четыре ключевых направления.

Первое — это дальнейшее увеличение инвестиций в инфраструктуру, в том числе, из средств Фонда национального благосостояния. Это достаточно эффективный механизм стимулирования экономического роста. Строительство дорог, инженерных сетей, систем коммуникаций не только создает спрос на ресурсы, новые заказы и рабочие места, но и повышает связность экономики и способствует ее развитию.

Вообще, четко прослеживается стратегия — противопоставить наступающему кризису, приходящему извне, рост инвестиций в развитие внутреннего рынка. В частности, министр финансов Антон Силуанов и от металлургических компаний потребовал новых проектов. Кстати, если мировой энергетический кризис продолжится, инвестиции в российскую промышленность могут оказаться очень многообещающими. Особенно, если удастся создать новую международную экономическую структуру, свободную от западников, например, на базе БРИКС. Кстати, некий зародыш такой системы под названием Multipolar Alliance уже существует.

Второе направление — цели устойчивого развития в рамках достижения углеродной нейтральности России к 2060 г. Пожалуй, самая мутная тема. Под нее, возможно, получится привлечь внешние капиталы, но это имеет смысл, если мы сами будем решать, что устойчиво, а что — нет. А то тут уже одна такая Европейская комиссия требовала прекратить добычу природных ресурсов в Арктике, а Всемирный банк подкатывал с предложением создать и внедрить плату за выбросы углекислого газа.

Направление номер три — цифровая трансформация. И это, кстати, не только пресловутые QR-коды. В долгосрочном плане создание общенациональной информационной системы открывает просто фантастические перспективы, например, экономики с эффективным сквозным планированием и прямым соединением производителей и потребителей. Правда, это потребует абсолютной прозрачности бизнеса и финансов.

Четвертое направление, выделенное президентом, - это банковский сектор и фондовый рынок. Здесь важны два момента: во-первых, кредитование реального сектора, а во-вторых, расширение российского рынка ценных бумаг, превращение его в инструмент финансирования бизнеса, с одной стороны, и долгосрочного финансирования, с другой. Кстати, за счет этого можно будет рассчитывать на уменьшение объемов вывоза капитала.

Новые мировые кризисы нам, конечно, совершенно не нужны. И не от всех кризисов можно защититься. Но с некоторыми потенциальными проблемами и рисками Россия справиться сможет.

Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»

РОССИЙСКИЙ И МИРОВОЙ РЫНОК СТАЛИ:14-21 НОЯБРЯ 2021 г.

Для отечественной металлургии прослеживаются два ключевых направления. Первое — это повышение цен на прокат и его законотворческие последствия. Второе — климатическая повестка, которая превратилась в постоянно действующий долгосрочный фактор.

Внутренние котировки на арматуру в России достигли пика в начале ноября, а теперь постепенно спускаются с него. Пошел пересмотр заводских цен, корректируются в сторону понижения предложения в прайс-листах металлотрейдеров. Теперь сильно завышенной выглядит стоимость фасонного проката. Лист, возможно, сохранит свои позиции в декабре благодаря ограниченному ремонтами объему предложения, но перспектив для дальнейшего роста пока не видно. Да и Минпромторг, как говорится, не велит...

Продление экспортных пошлин на прокат после 1 января пока остается этакой страшилкой для непослушных производителей. Реально же металлургов облагодетельствовали тремя новациями — НДПИ на железную руду, акцизом на жидкую сталь и повышением экспортных пошлин на металлолом.

Размер акциза в нынешних условиях не представляет собой чего-то особо сложного для российских металлургических компаний. Стоимость слябов на экспорте сейчас немного превышает $700 за т FOB и 2,7% от этого показателя — это менее $20 за т. Мини-заводы, для которых акцизом облагается разница между сырьевыми затратами и экспортной ценой заготовки, тоже вряд ли должны жаловаться на госдумовских законодателей. Ставка НДПИ — 4,8% от котировок на концентрат с 62% железа на Сингапурской бирже с поправкой на содержание железа в налогооблагаемой продукции — тоже не сулит вертикально интегрированным компаниям больших расходов.

В систему заложен механизм, снижающий либо обнуляющий платежи при падении мировых цен на руду или стальные полуфабрикаты. Правда, мини-заводы могут столкнуться с некоторыми проблемами в случае сильной девальвации рубля, так как затраты у них считаются в отечественной валюте, а продажные цены в — долларах, но такой вариант все-таки не слишком вероятен. Более серьезной может оказаться другая опасность, которой могут быть подвержены комбинаты, — низкая рентабельность при высоких экспортных долларовых ценах на слябы. Но к этой теме мы вернемся позже.

Так или иначе, по сравнению с экспортными пошлинами на прокат новые платежи не так уж и велики и обременительны. Кроме того, металлургам предлагается расширение внутренних поставок металлолома за счет минимизации поставок этого сырья в дальнее зарубежье. Правда, как показал опыт последних месяцев, повышение экспортной пошлины на лом до 45, а затем до 70 евро за т оказало лишь сравнительно небольшое и непродолжительное воздействие на российский рынок. Цены на это сырье продолжают расти. Они уже превысили прежний рекорд, поставленный в начале июня. Ряду заводов лом обходится уже по 30 тыс. руб. за т с доставкой без НДС, и это, судя по всему, еще не предел.

Основная проблема заключается в том, что металлолома в России собирается недостаточно много, а спрос на него увеличивается. В последние годы на экспорт в дальнее зарубежье уходило не более 9-12% от валового ломосбора, и даже полное обнуление этого показателя отечественную металлургическую отрасль не спасет. Возможно, решение нужно искать не в запретах на экспорт, а в стимулировании и облегчении ломосбора. Иногда эта отрасль производит впечатление уж слишком зарегулированной.

Значение металлолома для российской металлургии, как ожидается, будет расти в долгосрочной перспективе, так как перед отраслью официально поставлена новая задача — бороться с глобальным потеплением и выбросами углекислого газа. Хотя конференция ООН по климату COP26 в Глазго завершилась без каких-либо судьбоносных решений (даже угольную энергетику не запретили), но участвующие в ней страны обязались в кратчайшие сроки разработать свои планы по декарбонизации.

На Координационном совете по промышленной политике в металлургическом комплексе при Министерстве промышленности и торговли Российской Федерации, который состоялся в рамках деловой программы «Металл-Экспо», как раз поднимался вопрос о разработке отраслевой стратегии декарбонизации. Эту работу необходимо сделать в ходе подготовки Плана реализации Стратегии социально-экономического развития Российской Федерации с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 г.

Как отмечалось в ходе обсуждения, у металлургов (не только российских, но и зарубежных) пока нет в распоряжении технологий, которые позволили бы радикально сократить выбросы углекислого газа при производстве стали.

Внедрение водородной металлургии требует решения ряда непростых технических проблем, причем это, очевидно, будет очень дорого. Улавливание и захоронение углекислого газа, что теоретически позволит не менять базовые технологии, тоже весьма дорого и требует наличия особых геологических условий. Замена доменных печей и конвертеров на электропечи приведет, прежде всего, к дефициту сырья — металлолома и качественной железной руды для получения ГБЖ. А перевод промышленности на прерывистую и ненадежную ветряную и солнечную генерацию — это вообще бред. Хорошо, что у нас хотя бы этим не заморачиваются, предпочитая развивать атомную энергетику, строить газовые энергоблоки и использовать ГЭС.

Однако, так или иначе, российским металлургам в ближайшие годы придется выбрасывать огромные деньги буквально на воздух, да еще запрашивать финансовую поддержку от государства на осуществление энергоперехода. Причем единственным результатом от этой многотрудной деятельности станет некоторое снижение выбросов углекислого газа, что может быть, когда-нибудь и как-нибудь повлияет на климат всей планеты.

Конечно, если все эти деньги будут потрачены в России, ущерб для экономики в целом может оказаться не таким уж большим. В конце концов, даже такой корифей экономической мысли как Джон Мейнард Кейнс вполне положительно относился к проектам наподобие строительства египетских пирамид. Мол, деньги должны трудиться, создавая рабочие места и платежеспособный спрос, а на что они тратятся — уже не так важно.

Но как-то слабо верится, что в этом деле российские металлурги обойдутся без иностранной помощи. Ведущие поставщики оборудования Danieli, SMS и Primetals наперебой предлагают свои «зеленые» технические решения. А сколько денег уйдет западным консультантам и аудиторам, которые должны будут определить уровень соответствия российских антиуглеродных мер «правильным» стандартам климатической политики?! Причем нет никакой гарантии того, что эти данные будут хоть как-то приняты во внимание Брюсселем и Вашингтоном, которые станут определять правила этой игры.

Вообще, наблюдая за тем, что сейчас происходит в мире, частенько поминаешь добрым словом Советский Союз с его экономической автаркией. Издержки от глобализации и интегрированности в мировую экономику в последнее время нарастают и как бы не начали превышать преимущества.

Инфляцию, с которой героически борется Центробанк РФ, мы целиком и полностью импортировали из-за рубежа. При этом в 2022 г. нас может ожидать повторение пройденного. Правительство Японии объявило о намерении направить еще 56 трлн. иен ($490 млрд.) на стимулирование экономики, которая и в 2021 г. пострадала от ковида. Значительная часть этой суммы будет потрачена на поддержку населения и бизнеса, т. е. на формирование дополнительного спроса. В США в скором будущем может быть утвержден новый пакет на $1,75 трлн. на финансирование энергетического перехода и социальных мероприятий. Осталось, чтобы к заливанию кризиса деньгами вернулись Евросоюз и Китай, и мировую экономику снова захлестнет инфляционным валом. Тогда нам и 80 тыс. руб. за тонну арматуры покажутся божеской ценой, а 150 тыс. руб. за тонну оцинковки — приемлемым вариантом.

С другой стороны, западным странам и Китаю отступать некуда. Попытка снять экономику с денежной иглы и вернуть ее к докризисному состоянию может привести к широкомасштабному глобальному кризису. Пример такого подхода мы видим в Китае. Правительство КНР резко ограничило госинвестиции в инфраструктуру, затянуло кредитные краники и притормозило рынок недвижимости. В результате сильнейшим образом просел спрос на стальную продукцию, а производство упало до уровня 2018 г.

Конечно, тут большую роль сыграли и энергетические проблемы в Китае, но к ноябрю большую их часть удалось разрулить. Добыча угля в октябре достигла максимального уровня, как минимум, с марта 2015 г. В основном восстановлены железные дороги, пострадавшие от летних наводнений. Тем не менее, китайские компании не спешат наращивать производство стальной продукции, а при этом еще и активизировали свою деятельность на внешних рынках.

Поставки относительно дешевого китайского проката уже притянули вниз рынок восточной Азии. Горячекатаные рулоны продавались во Вьетнам в середине ноября по $800 за т CFR — существенно дешевле, чем могли предложить российские производители. Китайская листовая продукция доходит уже и до Турции, правда, с длительными сроками поставки. На подходе китайская катанка, стоимость которой на FOBe более чем на $100 за т ниже, чем у российской. Китай обвалил азиатский рынок заготовки, а не востребованная там продукция из Индии и Ирана пошла в Египет, который только-только отменил защитные пошлины.

В принципе, внутренние цены на прокат в Китае показывают признаки стабилизации, но их восстановление либо повышение экспортных котировок китайских компаний маловероятно. Спрос на стальную продукцию повсеместно слишком низкий. Прошлогодний потребительский бум сменился всеобщим спадом, который еще и усиливается двумя кризисами — транспортным и энергетическим.

Не будет новых денежных вбросов — экономика зачахнет, цены будут все сильнее снижаться. Начнется новый раунд стимулирующих программ — инфляция продолжит ускорение, а ценовые рекорды середины прошлого года будут позорно биты. А так как Россия является неотъемлемой частью мировой экономики, то и нам не избежать общей судьбы.

Признаться, уж лучше это будет кризис по типу 2008 г.! По крайней мере, внутренний спрос благодаря национальным проектам в России не пропадет, а новое удешевление нефти как-то можно будет пережить. Но вариант со всемирной гиперинфляцией пока выглядит более вероятным. Зима по-любому будет тяжелой, а весна может оказаться очень бурной.

Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»

Российский рынок сортового проката: 29 ноября – 6 декабря

 Спад на российском рынке арматуры не прекращается. В начале декабря металлургические компании понизили заводские котировки на эту продукцию на 8-10 тыс. руб. за т по сравнению с ноябрьскими предложениями. Однако это лишь привело цены первичного рынка на текущий уровень спотовых, которые продолжают опускаться.

Зима началась, так что сезонные факторы в ближайшие месяцы будут ограничивать спрос на прокат строительного назначения. При этом некоторые продавцы озабочены проблемой выполнения планов по продажам, что вынуждает их проводить агрессивную сбытовую политику. Конечно, арматура пока что стоит дороже, чем в крайней точке предыдущего спада в конце сентября, но такими темпами она может быстро вернуться к этим значениям. Кроме того, подешеветь должен и фасонный прокат.

Остановить падение в ближайшее время могут, пожалуй, три фактора. Во-первых, участники рынка надеются на то, что в конце года потребители нарастят закупки, чтобы использовать бюджетные остатки. Правда, в последние годы такие скачки спроса имели умеренный характер, но какую-то поддержку рынку они могут оказать. Во-вторых, удержать цены на арматуру от дальнейших провалов может относительно дорогостоящий металлолом. В-третьих, одной из причин обвала была распродажа, устроенная одним из крупных поставщиков. После ее завершения давление на рынке может уменьшиться.

Источник: ИИС «Металлоснабжение и сбыт»